© Татьяна ВИНОГРАДОВА

СНЫ О БРИТАНИИ

В.П.

 

I.
ДРУЖЕЛЮБНЫЙ ЛЕС
(Гвиневер)

Гвиневер[1] бежит по тропинке.

Белый шлейф её платья

скользит по тусклым узорам

папоротника,

задевает седые стволы.

 

Весенний закат догорает.

Гвиневер торопится к замку,

где Артур ждет свою королеву.

Она не хочет

                   любви,

что настигла её внезапно

в дружелюбном этом лесу.

 

— Гвиневер, бедная девочка,

Белая Тень, королева из снов, —

почти бестелесна,

глаза без блеска,

на губах —

лед несказанных слов.

 

Фата

совсем сбилась.

Запуталась

в сиреневой сетке сумерек.

Ветки

бьют по щекам,

терзают

бледно-лунный шелк её кос, —

словно духи-хранители этого леса

тщатся её удержать.

 

Лес

скрылся в сумерках.

Туман

лег в ложбинах.

Тропинка

её предала.

Впереди —

не замок, а озеро.

Не Артур —

Ланселот её встретит.

 

...Лес

безмолвен.

Любовь

безжеланна.

Все деревья стоят,

как во сне.

Все тени сгорают

в неумолимом,

                   неутолимом,

незримом и дивном огне.

 

Гвиневер бежит всё быстрей.

— Королева! От себя не уйти никуда!

...Сумерки гуще.

Белая тень

почти растворилась во тьме.

Озеро ждет.

Сквозь ветки мерцает

зеленая злая звезда.

 

...Гвиневер не хочет, не хочет

                                       любви,

что настигла её так внезапно

в дружелюбном этом лесу.

 

24.07.2000

 

 

II.

НОЧНОЕ КОЛДОВСТВО

(Моргауза[2])

 

Я — женщина. Я рождена, чтоб править.

Я знаю колдовство старинных дней.

Умею плести и ткать узор судьбы.

Король Британии, верховный наш правитель,

бессилен против древних этих чар.

 

     Огонь горит,

     котел кипит,

     полной луны

     чары сильны, —

     змеи вползут

     в твои сны.

 

Разбить Стеклянный Остров[3]!

Выжечь память!

Лишь вороны да совы будут жить

в руинах Камелота!

Отродье Утэра и выкормыш

безумца старого,

посмотрим, братец, чья возьмет!

 

Я ждать умею.

Славный Мордред,

дитя одной ненастной ночи, — помнишь? —

наш сын с тобой, а также

племянник твой, твое проклятье, —

Мордред

моим орудьем станет.

 

Ночь — время для меня.

Под хмурым небом островов Оркнейских

я научилась горькому терпенью.

Месть слаще яблок Аваллона[4]...

 

Древние отвергнутые боги

меня избрали, чтобы прекратить

твое владычество.

Аравн и Пуйлл, правители Аннона[5],

Иного Мира, что за гранью бытия,

и повелитель моря Манавидан, сын Ллира,

что царствует на Островах Блаженных

и может в щепы разнести любой корабль,

и Морриган[6] ужасная, чья радость — кровь и войны,

а также с ликом столь невыносимым

Кромм Круах[7].

 

     Огонь горит,

     котел кипит,

     стражи уснут,

     стены падут,

     друг и жена

     тебя предадут.

 

Король в прошедшем и в грядущем,

судьбы своей ты не избегнешь.

Страна твоя лежать в руинах будет!

Я, королева и твоя сестра,

Моргауза Оркнейская и Лотианская,

предсказываю

падение твое и твой позор.

 

     Горькими станут

     вина и мед,

     золото осень

     с собой заберет,

     имя твое

     проклято будет,

     и твой очаг

     снег занесет.

 

— Ты слышишь,

Вороны кричат над Камелотом!..

 

19.02.2002

 

III.
РАЗГОВОР НА ЗАКАТЕ
(Артур и Ланселот)

Артур: Страна моя лежит передо мною.

         Я победил в двенадцати сраженьях.

         Объединил я все владенья бриттов —

         Корнубию, и Логрию, и Камбрию,

         и Альбу, и Гибернию, и Арморику[8].

 

Ланселот: Мне радостно служить тебе,

              мой государь.

 

Артур: Мой Камелот — твердыня из твердынь.

          Как башни его горят

          в лучах заката!

 

Ланселот: Король мой, нет прекрасней замка

              во всей Британии!

 

Артур: Мой меч Экскалибур —

          дар Девы Озера —

          покой страны надежно охраняет.

 

Ланселот: Могучий государь, правитель справедливый,

              наследник истинный Максена Вледига[9], —

              лишь он владеть по праву может

              таким оружьем.

 

Артур: Мои советники — мужи достойные.

          Но всех мудрее — Мерлин.

 

Ланселот: Он ведает все тайны трех миров.

              Ничто не скроется от взора

              старца вещего.

 

Артур: «Король в прошедшем и в грядущем», —

          так он нарек меня.

          Не знаю, сбудется ли прорицанье,

       но знаю, что всегда со мною рядом будет

       моя возлюбленная королева.

       Гвиневер...

       Волосы ее — как лунный свет.

       Глаза — лесные темные озера.

       Голос нежнее звуков арфы...

       Ее улыбка — мне награда

       за все труды и подвиги.

       Но редко улыбается она.

 

Ланселот: Король в прошедшем и в грядущем, —

              таким ты навсегда пребудешь

              в памяти людской.

              Но Гвиневер...

              Волосы ее — как лунный свет,

              глаза — два темных озера лесных,

              голос нежнее и напевней звуков арфы...

              Белой тенью

              она предстала предо мной

              однажды в том лесу весеннем.

              Тогда, как и сейчас, лучи заката

              ласкали землю,

              и туман ложился

              белесой пеленою...

              А потом

              исчезло время.

              Лишь над озером горела

              зеленая звезда.

              ...Тебе известно, что в тот день с охоты

              вернулась в замок поздно королева.

              Теперь тебе известно также,

              почему

              так редко улыбается она.

 

 

              2.10.2001 

 

IV.
ВЕТЕР ВРЕМЕНИ
(Мерлин)

Я — только голос, только тень

крыла, над темною землею

простертого.

 

Я — сумрак древних снов,

знак на стене разрушенного храма,

закатный луч в осколках хрусталя.

 

Сухой грозой, зарницами, сполохом

я прохожу по вашим небесам.

 

Я — стрела на тетиве звенящей,

уже готовая лететь,

но остановленная в предпоследнее мгновенье.

 

Я — ветер, что приносит весть.

Я ведаю все сокровенные желанья

драконов, рыцарей и королей.

 

— И я, увы, не знаю ничего!

 

...Я вижу Ковентри[10], и я горю!

Вильгельма вижу при Гастингсе[11] —

и не могу вмешаться!

 

Я растворен в крови и предков, и потомков,

и равно чужд и этим, и другим.

 

...Еще я вижу

застывшее кровавое светило

в начале и в конце времен,

и тьму, весь мир объявшую,

и холод,

и храмы Бога Единого,

где люди позабыли

слова молитв, —

Я вижу...

 

...Я — только голос, только тень.

Я возвращаюсь в Каледонский лес.

— Британию мою спасите, боги!

 

1.08.2001